А пока велели мамочке расцеживаться, чтобы было молочко.
Неизвестность просто убивала. На все просьбы пустить к детям отвечали, что они в специальных инкубаторах и к ним нельзя.
А детям тем временем делают анализы, обследования и т.д. То есть, педиатр ими занимается.
Лишь однажды в коридоре девочка увидела медсестричку с совсем крошечным ребенком на руках, которого несли на какое-то обследование. Личико у малыша было неестественного голубоватого цвета. Тогда даже не возникло никаких ассоциацией с увиденной картинкой.
К третьему дню пребывания в роддоме детей ей показали один лишь раз - завели-таки в зал малышей. Увиденное убило: у одной из них была прикреплена капельница к височной артерии. Зрелище не для слабонервных. Сказали, что у них такие маленькие сосуды, что в другом месте просто их не найти.
На четвертый день девочку перевели в обсервацию, а детей на специализированной скорой увезли в Ахмадет, в центр по выхаживанию недоношенных деток.
И никакой больше информации.
На пятый день с утра пришла какая-то докторша спросить имена детей, чтобы оформлять документы. А потом как-бы невзначай сказала, что одна из девочек не выжила.
Вот так просто - взяла, и не выжила...
От внезапного ступора молодая мама даже не смогла задать ни единого вопроса. Она просто онемела.
Когда прошел первый шок, слезы просто сами полились горячим нескончаемым потоком. Не было рыданий, истерики, криков. Было просто немое невероятное горе.
Как раз в это время к окну палаты (дело было на первом этаже) подошла ее мама. Успокаивать не было смысла. Она едва сдерживая слезы просто сказала: "Не плачь, пропадет молоко. Второй оно очень нужно."
Давясь слезами, девочка кивнула. Мол, все поняла.
Страшным немым усилием слезы удалось задавить.
И еще долгих три дня она с тоской выглядывала из окна палаты с тяжкими мыслями о выжившей девочке. Выписали из роддома только через неделю. Ребенок-же был на попечении нянек Ахмадета и информации о нем не было никакой.
На следующий-же день после выписки путь лежал в Ахмадет.
Как оказалось, целый трехэтажный корпус специализировался только на выхаживании таких малышей. Мамам-же было выделено подвальное помещение. Одна большая палата казарменного типа с койками. Все там были с одной бедой. Все, как по будильнику, каждые три часа ходили к своим деткам кормить их из бутылочек заранее нацеженным молочком.
Детки лежали в кювесах. Специальные такие инкубаторы.
Как потом оказалось, некоторых из них выхаживали с 900 грамм веса при рождении.
Выжившую девочку назвали Сашей. В честь девочкиной бабушки Шуры и папиного дедушки Саши.
За один прием пищи она съедала 30 г молочка из бутылочки. И так по восемь раз в день. Мамы приходили только на кормление. Иногда сестрички разрешали присутствовать при купании. Но смотреть на этих деток, которые меньше кукол и пупсов, было еще одним испытанием.
В один из дней в больницу приехал папа малышки. Поднялся на третий этаж. Медсестрички сказали, что сквозь стекло дверей могут показать ребенка.
Вот стоял он у двери и вглядывался... Потом и говорит: "Поймешь там, где чей!" Услышав эту фразу медик посмотрела на говорившего. И тут-же в ответ выдала: "Да вон твоя лежит!"
Что удивительно в этих недоношенных детках - они все со своими лицами. Обычно детки рождаются с припухшими мордочками и глазами-щелочками. Все-же недоношенные имели свои лица. И вполне можно было определить сходство с родителями.
Вот так и выяснилось, что маленькая Саша очень похожа на своего папу, а не на маму.
В другой из дней проведать дочку и внучку приехала бабушка. Саша к этому времени немного поднабрала веса и девочка решила, что такого детеныша уже даже можно показывать бабушке. При виде этого крохотного сверточка бабушка просто тихо заплакала. Девочка говорит: ну что ты, мама, это она уже выросла! От этих слов бабушка заплакала еще сильнее.
Так продолжалось 3 недели.
Каждый день взвешивания. В центре для выхаживания недоношенных деток своя норма для выписки - 2 кг 100 г. Маленькая Саша-же к ним поступила с 1,7 кг. То есть еще в роддоме потеряла 200 г веса.
Думать и горевать об умершей девочке не было ни времени, ни сил. Вся энергия отдавалась выжившей Сашеньке.
И вот наступил долгожданный день выписки.
Медсестрички начали одевать малышку в привезенные из дому распашонки и пеленки. Все казалось невероятно больших размеров для этой крохи.
Уже на самом выходе сестричка, которая одевала ребенка, сказала, что она была на смене, когда обеих девочек привезли из роддома.
И добавила, что вторую девочку сразу отправили в реанимацию. Так как у нее был сломан шейный позвоночник. И она вообще была не жилец.
Так вот что на языке сотрудников роддома означает "ребенок не выжил"! Серьезная родовая травма. И тут, как ни крути, получается, что в ее гибели виновны медики.
И тут же, при выписке из больницы, получив на руки документы на Сашеньку, молодой маме вручают справку на вторую девочку. В справке значилось "Внутриутробная инфекция". Вот так.
Конечно-же, в тот момент никто не стал пытаться что-либо выяснять. Не до того было.
Забирают малышку домой - это уже праздник. Не до бумажек было.
Лишь спустя несколько месяцев, оформляя свидетельство о рождении Саши, девочка задумалась над смыслом той непонятной фразы. Что значит "внутриутробная инфекция"? Если умирает единственный ребенок - более менее фразу можно объяснить. Но если умирает один из однояйцевых близнецов! Как это вообще возможно? Они ведь там были вместе...
Ну вот, наконец и дома.
Долгожданный день.
Бабушка и прабабушка (которая Шура) не выпускали Сашеньку из рук и все сокрушались, какая-же она кроха. Хотя держали на руках с определенным опасением - не раздавить-бы...
Начались тяжелые будни с цедилками (малышка была настолько слабенькой, что ни о каком сосании груди не могло быть и речи), кормежками, стирками и глажками.
Бесконечная кутерьма.
Но потихоньку Сашенька росла. Потихоньку, очень медленно, догоняла своих ровесников.
Выяснилось, что есть некоторые проблемы из-за того, что ребенок до родов провел долгое время без жидкости.
Врачи-невропатологи, лекарства, массажи и т.д., и т.п.
Когда Сашеньке было месяцев восемь, она с мамой поехали в Полтаву. Подруга посоветовала пожить некоторое время на козьем молочке. А в самой Полтаве можно было снять жилье прямо в частном доме у хозяев с козами.
И вот в меню Саши появился кефир и кашка на козьем молочке.
Нужно добавить, что к 8-ми месяцам она почти не ползала, сама не сидела, не переворачивалась на бочок.
На самом-ли деле козье молочко такое чудодейственное или нет, но Сашенька через месяц стала сама переворачиваться и сидеть.
За несколько дней до своего первого дня рождения Сашенька пошла.
А потом и побежала. Крутую, по тем временам, коляску "Мальвина" так и подарили кому-то совсем новую. Не сиделось в ней никак, нужно было малышке всё обтопать своими ножками.
И бежит-бежит уже много лет.
В ней будто заложена энергия двоих. Ее и сестрички.
А вот это уже будет совсем другая история.
О девочке Саше.
Эта история написана именно сейчас не просто так.
Через несколько дней Саше исполнится 25 лет.
Комментариев нет:
Отправить комментарий